– Встреча с Каддафи планировалась в рамках вашего визита?
– Нет. У меня были запланированы встречи с руководством шахматной федерации, НОК, с министерством спорта, министерством образования, так как мы проводим программу «Шахматы в школах», и с министром иностранных дел. Все они завершились успешно, сейчас готовится соглашение, и с 1 октября, мы надеемся, шахматы будут введены в Ливии в школьную программу.
Также в Ливии будут проведены два международных семинара по подготовке тренеров и арбитров, шахматный турнир. Кроме того, я попросил поддержать усилия ФИДЕ по признанию шахмат олимпийским видом спорта. Со стороны ливийского руководства я получил поддержку.
Во время встречи с президентом НОК Мухаммедом Каддафи – старшим сыном Муаммара Каддафи – я передал соболезнования семье Каддафи в связи с гибелью ближайших родственников. Во время бомбардировок авиации НАТО погиб 29-летний сын Муаммара Каддафи, 4-месячная внучка, два внука-близнеца, которым только исполнилось по два года, и еще около 15 родственников, которые находились дома в момент, когда пять бомб НАТО упали на здание.
Позже, когда я находился в посольстве России (заехал поздравить их с Днем России), вдруг позвонил сын Каддафи и сказал, что я могу передать соболезнования его отцу лично, что он ждет меня. Я приехал, мы посидели где-то около двух с половиной – трех часов. Сыграли в шахматы, побеседовали.
– Вы поставили в известность кого-то из руководства РФ?
– А кого я должен в известность ставить? Я – президент Международной шахматной федерации, не работаю в Министерстве иностранных дел, не являюсь посредником, спецпредставителем. Каких-то полномочий со стороны МИДа, администрации президента я не получал, потому что в этом не было необходимости.
– Как вам показался Каддафи? Как прошла встреча?
– Он был расстроен, опечален из-за гибели родственников. Он спрашивал: «За что бомбят?» – ведь много мирных жителей гибнет во время бомбежек. Он встретил меня на первом этаже (встреча проходила в одном из зданий НОК), мы поднялись на второй этаж, где и беседовали.
То, что пишут, будто он хромой, косой, в госпитале лежит, раненый, контуженный, неадекватный, – это западная пропаганда. На самом деле – нормальный человек, мыслящий, я думаю, в шахматы не каждый сможет играть.
– А он, вообще-то, сам играет в шахматы? Это он не только вам приятное хотел сделать?
– Нет, ну есть же у нас снимки еще за 2001, 2002, 2003 годы, когда мы в шахматы играли.
– То есть, это у вас традиция уже сложилась?
– Он сам предложил, я даже не предлагал ему. У него шахматы в углу стояли, он говорит: «Ну что, партию сыграем, как обычно?». Я говорю: «Ну давайте…». Он просто не профессионал, я-то профессионал – чемпионом Калмыкии был, чемпионом Москвы, чемпионом вооруженных сил… А он просто любит, ему нравится играть…
– И кто какими играл?
– Он белыми, я черными. Испанскую партию разыграли. Он коня «зевнул», я мог сразу выиграть, но неудобно как-то… Он очень старался, боролся, держался до последнего.
– И все закончилось ничьей…
– Мне неудобно было его обижать, я все-таки в гостях нахожусь…
– А как он видит будущее свое и Ливии?
– Он сказал, что он уже устал говорить, что нужно садиться за стол переговоров, что пора прекратить бомбардировки, в которых гибнут люди. Я сам видел, когда мы в министерство образования ехали, там разбомбленный госпиталь был: натовцы бомбили здание парламента, промахнулись – разбомбили госпиталь. Или хотели разрушить телевышку, промахнулись – полквартала разнесли. И он готов сесть за стол переговоров и договариваться с НАТО.
Он заявил: Россия воевала в Чечне в 1994 году, и если бы НАТО признала независимость Чечни и правительство во главе с Ельциным нелегитимными, небо над Москвой беспилотной зоной, и заморозили бы все российские счета – это нормально было бы? Он подчеркнул: «Это же внутреннее дело наше, я готов провести выборы, договориться…». Я понял, что с его стороны очень большое желание вести переговоры, а со стороны НАТО такого желания нет.
– Каддафи не просил вас как-то повлиять на ситуацию?
– Он просил, чтобы я своим авторитетом как-то помог восстановить мир. И не только он, я же и с шахматистами встречался, с людьми. Они говорят, что не понимают, почему их бомбят.
– Вы что-то намерены предпринять для этого?
– Я официально заявил об этом. А повлиять – как я могу повлиять? Только через журналистов, чтобы открытость, гласность была, чтобы журналисты правду писали о том, что там творится.
– Что там происходит, какая обстановка в Триполи?
– Я приехал туда на машине, полстраны объехал, и, когда мы приехали в гостиницу, телевизор был включен на ВВС, где передавали, что повстанцы захватили два города, через которые мы только что проехали. В одном из этих городов мы останавливались, кофе в кафе попили. А по телевизору сообщают, что там идут ожесточенные бои. На самом деле, там на перекрестках регулировщики в белой форме стоят. И никаких повстанцев нигде я не видел.
В Триполи мы приехали вечером, погода была хорошая, и мы вышли погулять. Все улицы были освещены, тихие, спокойные. Мы походили без охраны, на следующий день зашли в кафе рядом с министерством образования, никакой охраны не увидели. Да и у самого Каддафи толпы охранников я не увидел.
То есть, обстановка спокойная. Есть проблема с бензином: километровые очереди за горючим, потому что натовцы все перекрыли. В магазинах продукты есть, напротив нашей гостиницы был рыбный рынок, там свежую рыбу продают. Перестрелок в городе нет. По ночам бомбят, да, ночью я слышал на окраинах взрывы. И днем постоянно беспилотник летает над Триполи.
– Каддафи не собирается уезжать из страны?
– А зачем ему уезжать? Это же его родина! Он так и сказал: «Здесь, на этой земле, я потерял свою приемную дочь, сына, трех внуков, почему я должен уезжать куда-то?». Никакой речи об отъезде Каддафи не идет. Он говорит о том, что народ Ливии хочет переговоров.
– Если переговоры начнутся, вести их будет Каддафи?
– Нет, там есть избранная власть – президент, правительство, МИД и т. д. У меня спрашивают, почему в Бенгази не поехал. Да я с удовольствием, но в Бенгази власти нет, посольства иностранных государств находятся в Триполи. Там же находится законно избранный парламент и правительство.
– Вы имеете в виду, что среди повстанцев нет лидеров, с которыми можно было бы договариваться?
– Дело не в лидерах. Каддафи говорит: давайте проведем выборы. Пусть народ изберет своего президента, правительство, депутатов. А переговоры, по его словам, нужны с НАТО: что им нужно – нефть, газ, золотовалютные запасы? Потому что все разговоры про права человека – это как сказка про белого бычка.

14.06.2011
Источник