22.10.2015

Больше, чем игра

Однажды меня спросили, почему я отказался от карьеры перспективного российского политика и с головой ушел в ФИДЕ, да еще в период, когда шахматный мир переживал откровенно не лучшие времена? Это – очень хороший вопрос, заслуживающий развернутого ответа.
Разумеется, на мое решение повлияло то, что я с детства прикипел душой к шахматам. Больно было видеть, как эта игра, еще недавно популярная в нашей стране, уходит в небытие, как раздирают шахматное сообщество междоусобные склоки и дрязги. Но следует быть честным: не последнюю роль сыграли и мои амбиции.
К 2010 году я успел побывать самым молодым депутатом Верховного Совета России и СССР, 17 лет управлял Калмыкией. Что могло быть дальше? Стать министром, баллотироваться в президенты РФ?

Да, конечно, это очень почетно. Но многое ли может президент? Самое большее – изменить к лучшему жизнь граждан своей страны. Ну, или жителей еще нескольких стран-союзниц. Я же хочу улучшить жизнь во всем мире. Недаром я настоял на включении в Степное Уложение (Конституцию Калмыкии) пункта о персональной ответственности каждого жителя республики за все, что происходит на Земле.

А шахматы, с моей точки зрения, – именно тот инструмент, та точка опоры, которой не хватало Архимеду, чтобы перевернуть мир. И, смею думать, отцы-основатели ФИДЕ полагали так же.

Давайте вспомним: наша организация была создана в 1924 году, во время Олимпийских игр в Париже, когда в отеле Majestic состоялся первый командный шахматный чемпионат мира. В первый же день турнира было подписано соглашение об учреждении Международной шахматной федерации, утверждена эмблема ФИДЕ – шахматный конь на фоне глобуса и девиз «Gens una sumus» – «Мы одна семья».
Вот этот девиз долго не давал мне покоя. Что это? Излишняя самоуверенность учредителей? Представьте, изначально в ФИДЕ входили всего 14 стран: Аргентина, Бельгия, Великобритания, Венгрия, Испания, Италия, Канада, Нидерланды, Польша, Румыния, Франция, Чехословакия, Швейцария и Югославия. Это положение в целом отвечало тому уровню популярности, которым пользовались шахматы. А замах-то был – на весь мир…
Со временем я понял, что, будучи шахматистами, отцы-основатели ФИДЕ сумели заглянуть далеко в будущее, просчитать, что древняя игра обретет огромную популярность, разойдется по всему миру, как гигантская волна цунами.
Недавно, на открытии чемпионата по быстрым шахматам в Берлине, я увидел внушительную очередь людей, стремившихся попасть на турнир. И это не только берлинцы – там были люди, приехавшие из других земель Германии, из разных стран Европы, из США. Там были люди с детьми, даже с грудничками!
И Голливуд сегодня снимает блокбастеры о шахматах. Там же, в Берлине, прошла презентация фильма «Жертвуя пешкой» – о «матче века» 1972 года между Борисом Спасским и Бобби Фишером. Это очень напряженный фильм, ведь речь в нем идет не просто об одном из эпизодов в карьере великого американского шахматиста, но и о противостоянии двух идеологий, советской и капиталистической, о сопровождавшей ее «войне нервов».
Недаром в фильме матч охарактеризован, как «третья мировая война на шахматном поле». И действие происходит на фоне украшавшего сцену, где играли шахматисты, огромного задника с эмблемой и лозунгом ФИДЕ.
На просмотре присутствовали немецкие политики, министры, депутаты парламента. И, выходя из зала, они спрашивали и меня, и 4-го президента ФИДЕ Фридрика Олафссона: тут такой накал страстей, какой уж «una sumus»?
Но в том-то и дело, что шахматы идут к нам из глубины веков, и неспроста отцы-основатели взяли девизом слова позднеантичного поэта Клавдия Клавдиана. Под «одной семьей» он имел в виду граждан современной ему Римской империи. Рим был наследником греческой цивилизации. А в Элладе был обычай на время игр в Олимпии (которые через много веков возродил барон Пьер де Кубертен) прекращать все войны и междоусобицы.
Кстати, к эпохе античных Олимпийских игр восходит и еще одна подсказка, скрытая в девизе ФИДЕ. Провозглашая «Gens una sumus», шахматисты вовсе не декларируют свою принадлежность к некоему закрытому, элитарному обществу. Напротив, это открытое приглашение к объединению. Те же греки считали, что спорт – это сочетание силы и ума, а в программу Олимпийских игр входили не только соревнования в метании копья, прыжках, беге и панкратионе, но и состязания в стихосложении и декламации.
Сегодня моя задача, как президента ФИДЕ, – привлечение максимального числа сторонников нашей игры. Поэтому мы идем на эксперименты, пытаемся синтезировать что-то новое на стыке шахмат и других видов спорта. Например, шахбокс – когда соперники сначала встречаются на ринге, а потом за шахматной доской.
Это несовместимо только на первый взгляд. Мэр Киева, чемпион мира по боксу Виталий Кличко признался мне, что побеждать на ринге ему помогали шахматы. Он действительно очень хороший шахматист, старается ежедневно играть или с братом, или с детьми. Пеле тоже говорил мне, что достигнуть успехов способна только та команда, которая сумеет просчитать все комбинации на футбольном поле.
Да и сами шахматы – это синтез разных сторон человеческой деятельности. По выражению Михаила Ботвинника, «шахматы – это сочетание науки, искусства и спорта». Шахматы – это спорт, так как здесь важен результат. Это наука, поскольку, как утверждал Юрий Авербах, «эндшпиль – это чистая математика». И это искусство, ибо это красиво.
Короткие партии Таля, Алехина, Фишера, Морфи по красоте сравнимы с симфониями Шостаковича, творениями Моцарта и Бетховена. К слову, Эйнштейн, говоривший о шахматах, как о «лучшем способе тренировки головной мышцы», имел еще одно увлечение – игру на скрипке, и был очень хорошим музыкантом.
Но для того, чтобы понимать эту красоту, необходимо научиться играть в шахматы. Поэтому я с таким упорством продвигаю уроки древней игры в школах и университетах. По-моему, любой человек, претендующий на звание культурного, должен уметь играть в шахматы. Никого ведь не удивляет, что для того, чтобы стать цивилизованной личностью, необходимо сначала освоить азбуку, выучить таблицу умножения. А ведь шахматы – это намного больше, чем таблица умножения.
Шахматы дисциплинируют ум, приучают к привычке многократного просчета последствий своих действий. Человек, к сожалению, по сути своей ленив. Именно лень заставляет нас следовать инстинкту, призывающему всегда выбирать путь наименьшего сопротивления.
Когда я учился в МГИМО, один из наших соседей по общежитию, дабы каждый раз не вставать с дивана для переключения каналов телевизора, стоявшего в паре метров от него, приспособил к этому делу швабру. Мы над ним тогда посмеивались, но вскоре в наши дома пришли телевизоры с пультами дистанционного управления. А теперь уже есть технологии, позволяющие общаться с телевизором и компьютером исключительно силой мысли.
Здорово? Как сказать. Ведь, по сути, тот же путь наименьшего сопротивления привел нас к созданию атомной бомбы. Теперь не надо напрягаться, собирать войска, вооружать миллионы людей – можно послать на головы противника сотню ракет, и победа обеспечена. Только вот, если бы инициаторы ядерной гонки умели думать на перспективу, возможно, до них бы дошло, что они не будут вечно единственными обладателями атомной дубины, и угроза получить на свою голову атомный дождь и для них не за горами.
Вот поэтому я и стремлюсь увеличить число людей, играющих в шахматы, до миллиарда и больше. Даже если шахматы не станут смыслом их жизни, и они не добьются значимых успехов в игре, они все равно привыкнуть думать. И, что еще важнее, – думать на опережение.
Они осознают, что все мы – одна семья, и сотрудничество всегда лучше соперничества. Что Земля у нас – одна на всех, и небо – одно на всех. И относиться к ним следует бережно, помня о наследии для наших далеких потомков.
Ну, а от такого понимания уже рукой подать до сохранения и улучшения всей нашей прекрасной Вселенной.