В Софии был дождь. Самолет прорвался сквозь облака, и над темно-голубыми плотными развалами туч вспыхнуло яркое, режущее глаза солнце. Я летел в Россию и думал: значит, это правда. Земля окутана невидимой оболочкой человеческих душ. Ничто не может пропасть в этом мире – ни мысли, ни желания, ни душа. Все хранится в Космосе. Академик Вернадский, теолог-дарвинист Тейяр де Шарден называли этот невидимый накопитель ноосферой. Сферой разума. Другие ученые – всепроникающим мировым вакуумом. Буддисты-калмыки называют его Великой Пустотой, нирваной, где Время течет в ту и другую сторону.Техническая цивилизация – это смена одежд. Наряди дикаря в костюм от Пьера Кардена, разве он станет другим?
Духовная сфера человека – это именно то, о чем забывают сегодня многие политики. Сейчас уже поздно сетовать на то, что у населения скопились десятки миллионов единиц огнестрельного оружия, гранат, мин. Это состоявшийся факт. Практика показывает, что запреты, указы, ужесточение ответственности малоэффективно. Обозленность на всех и вся достигла предела. Сейчас главное, чтобы человек, у которого есть оружие, не нажал на спуск. А это уже сфера духовного.
Я много часов беседовал в Индии с Его Святейшеством Далай-ламой Четырнадцатым, искал ответа в Ватикане у Папы Римского, долго разговаривал в Сергиевом Посаде с Патриархом всея Руси Алексием Вторым и все больше и больше утверждался в своем мнении: духовное очищение народа – только этот путь выведет нас в двадцать первый век, в третье тысячелетие с наименьшими потерями, оздоровит нацию. Крестный путь покаяния и духовного очищения тернист и долог, но другого пути нет. Мы скатились к Средневековью, ко времени распада Руси на отдельные самостоятельные княжества, и стали добычей любого, имеющего грозный меч – ядерный, экономический, бандитский.
Процесс распада Великого государства был неудержим. Отделения, суверенитеты, границы, таможни, национальные валюты. Все понимали, что, если не остановить этот процесс, произойдет катастрофа. Но процесс вышел из-под контроля. Цепная реакция вступила в завершающую стадию, и каждый боялся подойти к бикфордову шнуру, чтобы его загасить.
С XVII века калмыки шли плечом к плечу с Россией. Слишком много жизней положили они во имя создания Великого государства Российского, чтобы безразлично взирать на гибель державы. Кто-то должен был сделать первый шаг, чтобы остановить гибельный процесс распада. Переступить через национальный эгоизм, через сознание национальной исключительности и самолюбования. Кто-то должен был встать на путь самопожертвования, отказавшись от права на самоопределение. Великого права.
Я понимал: этот шаг взорвет стабильную политическую ситуацию в Калмыкии, всколыхнет затаившуюся оппозицию, отбросит от меня в другой лагерь многих, не понимающих, что мы стоим на краю пропасти. Я ясно понимал: после этого шага мой авторитет в народе катастрофически снизится. Но другого пути не было.
11 марта 1994 года я сделал заявление об отказе калмыцкой нации от права на самоопределение и о замене Конституции Калмыкии Великим Степным уложением, напряженная работа над которым велась много месяцев.
Кирсан Илюмжинов «Терновый венец президента», 1995
